Бизнес & Балтия
81 (1714) 27.04.01
Александр МОСЯКИН
Союз меча и доллара.Военно-промышленный комплекс США: история, деньги, войны.

На Западе принято считать, что создание военного блока НАТО
было вызвано послевоенной экспансией мирового коммунизма во
главе с СССР и преследовало цель защитить Запад от «красной
угрозы». Так ли это?

Александр МОСЯКИН

(Продолжение. Начало в «&» No 80)

Немыслимая операция

Идея военно-политического союза западных демократий была
впервые высказана в 1939 году в книге американского политолога
К. Стрейта «Союз сейчас. Предложение к объединению в союз
Северо-Атлантических демократий». Основываясь на опыте первой
мировой войны, К. Стрейт предложил создать в пику фашистским и
коммунистическим государствам Европы трансатлантический союз
демократических стран, стержнем которого должен был стать
англо-американский альянс, главенство которого должно быть
установлено благодаря «превосходящей военной мощи». А вскоре
идея трансатлантического альянса получила неожиданное развитие.

В ходе второй мировой войны в руководящих кругах Германии,
Великобритании и США проговаривалась идея устранения Гитлера и
дальнейшей совместной борьбы объединенных сил Запада против
«большевистской угрозы». Ее вынашивал шеф германской военной
разведки и контрразведки адмирал Вильгельм Канарис. Думали об
этом и главы британской разведки SIS Стюарт Мензис и
американской военной разведки в Европе Уильям Донован. Летом
1943 года в небольшом испанском городе Сантандер состоялась
тайная встреча «большой шпионской тройки», на которой обсуждался
план создания антисоветского трансатлантического союза путем
устранения Гитлера группой заговорщиков, закрытия западного
фронта Германии и войны объединенных сил Запада с СССР.

С этим планом генерал У.Донован ознакомил Ф.Рузвельта. Тот
запретил ему даже думать об этом. Но С.Мензис довел свои
соображения до английского генерального штаба. К началу 1945
года идея такого союза обрела черты сверхсекретного оперативного
плана на 29 страницах, получившего кодовое название «Немыслимая
операция». Он предусматривал внезапное вторжение сразу после
разгрома нацистской Германии 47 американских и британских
дивизий в Восточную Европу — то есть войну с СССР. Причем в этой
войне намечалось задействовать и 100-тысячный контингент,
укомплектованный из немецких военнопленных в специальных лагерях
на территории Великобритании. Для командования им в Англию была
вывезена группа высших офицеров и генералов вермахта во главе с
фельдмаршалами Э.Бушем и Э. фон Манштейном.

Британские военные стратеги считали, что проводить такую
операцию надо до того, как лучшие американские войска будут
переправлены в Тихоокеанский регион для войны с Японией, и
потому нападение было назначено на 1 июля 1945 года. А в конце
апреля план был представлен У.Черчиллю, который, ознакомившись с
ним, поверх титула красными чернилами начертал: «План
представляет собой чисто гипотетический вариант». Но саму идею
войны с СССР не отверг.

Москва узнала об этом плане. 29 июня 1945 года Советская Армия
получила приказ провести перегруппировку своих сил с приведением
их в полную боевую готовность. А накануне в разговоре между
И.Сталиным и Г.Жуковым в качестве контрмеры обсуждался бросок
советских танковых армий к Ла-Маншу.

Тогда угрозу новой всемирной бойни отвела Потсдамская
конференция, на которой И.Сталин согласился выступить союзником
США в войне с Японией. Но идея военного противостояния с СССР
уже жила в сознании лидеров Запада, а «Немыслимая операция», по
сути, являла собой оперативный план развертывания нового
военного блока, основанного на идеях К. Стрейта и направленного
против СССР. Создание НАТО в апреле 1949 года лишь логически
завершило этот процесс. Госсекретарь США Дж.Даллес так выразил
геополитический императив, положенный в его основание: «Германия
- в Европе, Америка — над Европой, Россия — вне Европы».

Что делать с оружием?

Но был и другой императив. В 1942 году на долю США приходилось
не более 12% мирового (без СССР) производства вооружений, а в
1945-м американские корпорации производили две трети всех
вооружений капиталистического мира. Абсорбировать такую массу
оружия и военной техники Америка не могла. Его производителям
позарез были нужны глобальные рынки сбыта.

Крупнейший знаток финансово-монополистического капитализма
Р.Гильфердинг в своем труде «Финансовый капитал» писал:
«Политика финансового капитала преследует троякого рода цели:
во-первых, создание возможно более обширной хозяйственной
территории, которая, во-вторых, должна быть ограждена от
иностранной конкуренции и таким образом должна превратиться,
в-третьих, в область эксплуатации для национальных
монополистических союзов...»

В целях создания закрытых геополитических зон — рынков сбыта
американского оружия — под эгидой США всюду в мире стали
создаваться военные блоки. Вслед за НАТО в Юго-Восточной Азии
появился блок СЕАТО, на Ближнем Востоке — блок СЕНТО, альянсы в
Латинской Америке, Африке. И каждый, решая геополитические
задачи, давал американским военным корпорациям новые рынки сбыта
продукции, а значит — миллиардные барыши.

Становление монстра

К концу 1950-х годов военным производством были охвачены
десятки отраслей и подотраслей американской экономики. Десятки
тысяч подрядчиков работали на войну. Сформировался костяк
военного бизнеса — примерно 100 корпораций и фирм, на долю
которых приходилось (и ныне приходится) 70% стоимости всех
военных контрактов. Такие гиганты, как McDonnell Douglas,
Lockhead, United Technologies, General Electric, General
Dinamics, Northrop, Boeing, Grumman, Rockwell International и
др., лоббируя свои интересы через конгресс и правительство США,
ежегодно получали крупные государственные заказы. При этом
военным предприятиям были сохранены налоговые, амортизационные,
экспортные и иные льготы, благодаря чему норма прибыли в военных
отраслях по-прежнему значительно превышала среднюю в экономике
США, а госзакупки и внешняя инфраструктура обеспечивали сбыт
продукции.

Это привлекало в военный бизнес огромные капиталы. Банки под
правительственные гарантии выдавали военным корпорациям
гигантские ссуды. Шло щедрое финансирование военной науки. Были
сформированы мощные «мозговые центры» (Rand Corporation,
Гудзоновский институт и др.), которые вели
научно-исследовательские изыскания в интересах военных
корпораций и Пентагона.

Но главное, в 1950-е годы стал необратимым процесс слияния
армейской верхушки, военной индустрии, науки, банков и
госаппарата в единый конгломерат. Он возник из сложившейся во
время второй мировой войны практики «кругооборота кадров», когда
отставные военные занимали высшие должности в
военно-промышленных корпорациях, а их руководители получали
ключевые посты в правительстве; генералы становились
конгрессменами и банкирами, а бывшие конгрессмены —
руководителями военных корпораций.

За десять послевоенных лет американский военный бизнес и
генералитет прочно срослись с политической, финансовой и
интеллектуальной элитой страны, образовав военно-промышленный
комплекс, который начал жить по своим законам. В отличие от
советского ВПК, который служил орудием идеологии и политики
КПСС, американский был (и остается) прежде всего грандиозным
коммерческим предприятием, подчиняющим извлечению максимальных
прибылей все.

Это имело ряд важных следствий. Во-первых, произошла
милитаризация сознания американской нации. Чтобы заставить
налогоплательщиков раскошелиться на «оборонные нужды»,
идеологами ВПК раздувался миф о «страшной красной угрозе»,
породивший в Америке охоту на ведьм, доводивший до исступления
даже членов правительства. Именно тогда министр обороны США
Форрестол сошел с ума и с криком: «Русские идут!» — выбросился
из окна своего рабочего кабинета.

Во-вторых, внешняя политика США приобрела ярко выраженный
агрессивный характер. Во время войны в Корее (1950-1953 гг.)
американские генералы предлагали начать полномасштабную войну с
Китаем с применением ядерного оружия. В начале 1950-х годов
генерал Лемей и др. не раз публично призывали «забросать
Советский Союз атомными бомбами, пока у него своих мало». А
когда в 1954 году советская разведка добыла разработанный в
Пентагоне план массированного ядерного удара по СССР и Москва
предложила странам НАТО заключить пакт о ненападении, Запад эту
инициативу отверг. И тогда в 1955 году был создан Варшавский
Договор.

И, наконец, производителям оружия требовались особого рода
войны, где мог испытываться, рекламироваться и продаваться
смертоносный товар. Их можно назвать коммерческими, ибо главным
в них является не борьба за территорию, поражение или победа, а
прибыль. За минувшие полвека Америка участвовала более чем в
трехстах таких конфликтах и войнах во всех уголках Земли. Они
поглощали массу американского оружия.

Так в недрах американской демократии возник ее антипод. Одним
из первых меру возникшей угрозы осознал сам творец ВПК — 34-й
президент США, боевой генерал Дуайт Эйзенхауэр, который в
прощальной президентской речи в январе 1961 года ввел в обиход
термин «военно-промышленный комплекс» и указал американцам на
его опасность для будущего страны и мира. Но уже было поздно. А
вскоре умы и души американцев резануло слово «Вьетнам».

Причины и повод

В августе 1964 года вьетнамцы атаковали американский корабль,
вторгшийся в территориальные воды коммунистического Северного
Вьетнама. В США затрубили о «красной угрозе», и в Южный Вьетнам
был послан американский экспедиционный корпус, численность
которого в 1968 году достигла 550 тысяч человек. Война шла
восемь лет. В ней погибло 50 тысяч американцев. Она вызвала бурю
протестов, окончилась крупнейшим военно-политическим поражением
Америки и была кровно связана с интересами ВПК.

В современной истории США было три военные доктрины. Первая
родилась сразу после второй мировой войны и носит название
«доктрины Трумэна». Она опиралась на ядерную монополию США и
стратегию «массированного возмездия», согласно которой в ответ
на любые агрессивные действия СССР в Европе или другом жизненно
важном для США районе мира Америка нанесет по Советскому Союзу
уничтожающий ядерный удар.

К концу 1950-х годов «доктрина Трумэна» изжила себя, ибо СССР
создал собственный ракетно-ядерный потенциал, способный
уничтожить Америку. Но, главное, эта доктрина, делавшая упор на
мощь первого ядерного удара, вела к сокращению армии и неядерных
видов вооружений и противоречила интересам массы корпораций и
фирм, не занятых в сфере производства ракетно-ядерного оружия.
По инициативе Д.Эйзенхауэра военная доктрина была изменена. На
смену стратегии «массированного возмездия» пришла стратегия
«гибкого реагирования», которая считала массированный ядерный
удар крайним средством ведения войны и предусматривала широкое
использование сил общего назначения США и их союзников в
локальных конфликтах, — а значит их перевооружение,
соответствующий военный заказ и прибыли производителям.

Одной из зон, в которой американский ВПК намеревался получить
максимальную прибыль, был Азиатско-Тихоокеанский регион, где США
создали систему военных баз, блоков и договоров, обеспечивавших
их влияние и интересы. Однако в этом регионе год от года крепли
позиции коммунистических сил, грозивших подорвать позиции США. И
главную опасность, по мнению Вашингтона, представлял
коммунистический режим Северного Вьетнама, который называли
«троянским конем Пекина и Москвы». По этой угрозе стратеги
Пентагона и ВПК решили нанести превентивный удар. Родилась
вьетнамская война.

(Окончание в следующем номере)

РУБРИКА