Почему не привилось слово «Мондиализм»?
С.Н. Магнитов

1.

Для обозначения Мировой Власти пытались найти несколько слов.
Был интернационализм как мировая наднациональная претензия и сошел на «нет». Был Новый Мировой Порядок Гитлера. Тоже не удался. Есть сырое, неяркое, астрономическое слово «планетарный». Не интересно. Как же теперь называть идеологию претензий на Мировую Власть?

2.

Наиболее внятно обозначение такой претензии прозвучало из уст евразийцев, противопоставивших Евразии Мондиализм. В лице российского геополитика г. Дугина евразийство приобрело своего яркого и ярого сторонника.
Но почему термин не прижился?
Есть много версий. Мы предлагаем свою.

3.

Евразийство довольно двусмысленный Проект. По этому проекты противопоставляются как антагонисты почвенная, традиционная Евразия и морской, торговый Атлантизм. Вроде бы противостояние не дает никому изначальных преимуществ: мир разделился на две части и воюет. Преимуществ не должно видеться никаких ни у кого. Война — вечная, потому что вечен антагонизм почвы и моря, традиции и современности. Соответственно и их представителей.
Ан нет. Атлантизм имеет второе название — Мондиализм (от слова «mondе» — мир).
Это наводит на интересные мысли.
Во-первых, евразийцы, таким образом, признают мировые претензии атлантистов и не признают таковых у Евразии.
Во-вторых, если у Атлантистов Мировой масштаб, в Мир входит и Евразия как часть входит в Целое, то Евразия превращается в резервацию.
Тогда возникает вопрос: как можно бороться против Целого будучи Частью? Ведь у части нет на это никаких прав!
Получается, в контексте евразийства клеймить атлантизм как Мировую Власть бессмысленно, потому что она там изначально признается. И шансов предложить свой мировой вариант отсутствует.
Может быть, именно в силу удобного кому-то отсутствия мировых претензий у евразийства, евразийцам позволено то, что не позволено остальным? Ведь это изначально проигрышный вариант для России. А выигрышный для кого-то иного.

4.
Слово «мир» — совершенно нормальное. Мы в мире живем. В этом слове нет идеи власти и господства. Но это не главное, хотя и существенное.
Клеймить этим словом чужие претензии — значит отказываться от своих! Вот что главное. Это же просто разоружение. Кто не собирается брать крепость противника, но воевать только на удобной полянке, тот изначально проигрывает битву. Битвы становятся бессмысленными, если ты не собирается заходить в крепость противника, чтобы поднять свое знамя.
Нам это слово нужно самим. И использовать его в качестве негативного оружия — значит самим подставляться.
Может быть, поэтому — в силу бессознательного отвержения мягкой подмены атлантизма мондиализмом, который нужен нам самим, слово не привилось?


РУБРИКА
В начало страницы